Тони Хоукс - Теннис на футбольном поле [Играя в теннис с молдаванами]

Я отбил идеально. Мяч приземлился в дюйме от участка, где соединялись задняя и боковая линия, за пределами вытянутой ракетки Спыну. Я почувствовал прилив адреналина, момент гордости от того, что наконец-то смог отбить в нужный момент.

К несчастью, Спыну тоже смог, отправил правой великолепный победный мяч на линию.

Я проиграл.

Молдаванин с извиняющимся видом не спеша подошел к сетке, чтобы пожать мне руку. Он победил в великолепной игре, которая абсолютно ничего для него не значила. Если бы мы поменялись ролями, он не смог бы так хорошо сыграть, я уверен. Или, может, мне пора ненадолго прекратить заключать пари. Ведь я только что проиграл крупное… очень крупное пари.

Пока Спыну надевал тренировочный костюм и паковал вещи, я присел на краю корта, прокручивая в голове последний эпизод. Я просто не мог поверить в случившееся. Я через столько прошел ради этого матча, и мой противник разыграл впечатляющий тай-брейк. Спыну протянул ладонь, чтобы пожать мне руку перед уходом.

– Ты спасибо, – сказал он на чудовищном английском. – Я жаль.

– Ничего, – смиренно ответил я. – Спасибо за хорошую игру. Ты заслужил победу. Ты был лучше.

Он пожал плечами и ушел, явно не поняв ни слова. Я вполне мог сказать то, что на самом деле думал:

– Спасибо, что провалил мое пари, сволочь.

Джонни все не появлялся, а я не был в настроении ждать. Мне на самом деле ни с кем не хотелось разговаривать, а особенно с человеком, с которым одной из главных тем разговора, несомненно, станет Филиппа, наша общая подруга, которую я никак не мог вспомнить. Я пошел пешком в «Бет Даниил» по безлюдному центру Зихрон-Яакова, где оказался единственным посетителем в безлюдном баре. В такой миг хороших мест вообще не бывает, но я вполне мог бы найти то, какое не выглядело бы построенным специально для меланхоликов. Тематический парк для депрессивных маньяков под названием «Мрачный мир». Я уныло уставился в пиво «Маккаби» – местное израильское пиво, потому что хотел, чтобы пиво отвечало моим чувствам. Пинта горького. Бармен посмотрел на меня, на мою теннисную форму, на сумку с ракетками.

– Не грусти, – сказал он. – Боже, если не умеешь проигрывать, зачем играть?

Поблизости не оказалось ни одного вооруженного подростка, лишь потому я не схватил ружье и не застрелил бармена.

Глава 18

Тони из Назарета

Девушка, сидевшая рядом со мной в автобусе, спросила, что я делаю в Израиле.

– О, я просто в отпуске – езжу по стране, изучаю местные достопримечательности, – трусливо ответил я.

Мне не хватило душевных сил сказать правду.

– Я приехал сюда играть в теннис.

Потому что я знал, каков тогда будет следующий вопрос.

– И выиграл?

Эйлат особо меня не вдохновил. Однако я знал, что в это время здесь довольно солнечно, и, если мне в Лондоне придется раздеться в разгар зимы догола, я должен воспользоваться шансом и приобрести прекрасный бронзовый загар. Большая часть дороги, на которую ушли четыре с половиной часа, пролегала через пустыню, каковая, пусть и выглядела поразительно, не могла поднять мне настроение. Гам ничто не росло. Никакой зелени. А в том настроении, в котором я пребывал, мне требовалась буйная растительность, пологие холмы и веселые овечки, а не безжизненные берега моря с очень подходящим названием – Мертвое. Тысяча футов ниже уровня моря, это место – самая низкая точка планеты. Значит, вот оно. Я достиг низшей точки Земли. Я пытался успокоить себя избитой мудростью, что иногда нужно достичь дна, чтобы снова подняться наверх, однако хорошо понимал, что это не всегда так. (За подробной информацией обращайтесь к «Титанику».)

Автобус сделал пятнадцатиминутную остановку в курорте Эйн-Бокек. Израильтяне называют это место курортом, хотя на самом деле тут всего несколько отелей, построенных на берегу Мертвого моря. По сравнению с ним Зихрон-Яаков – просто Лас-Вегас. Люди приезжают сюда ради целебных горячих источников, омолаживающей черной грязи, а еще чтобы зазомбироваться и поплавать в море с содержанием соли в шесть раз выше, чем в Средиземном. Я подошел к воде, где парочка йоркширских девушек нерешительно входила в море для первого «заплыва». Их бойфренды стояли на берегу, готовые снять волнительный миг на камеру. Девушка покрупнее, по имени Лора погрузилась в воду и тут же всплыла на поверхность, ее пышные формы раскачивались на волнах, как яблоки в ведре с водой.

– Черт возьми, работает! – радостно закричала она.

Мне кажется, ее удивление было не слишком уместным. Она думала, что все, кто сюда приезжал до сих пор, тонули, но сговорились ее одурачить?

– Так странно, – восклицала она, неуклюже возлежа на воде. – Совершенно новое ощущение!

Совершенно новое ощущение? Я смотрел на нее, лежащую на спине с разбросанными в стороны ногами, и, не знаю почему, на мгновение в этом усомнился.

В Книге Бытия[2] говорится, что как раз на сих берегах Господь разил огнем и серой жителей Содома и Гоморры. Господь, который, похоже, в те времена был особенно придирчив и раздражителен, также превратил жену Лота в соляной столп. Либо это правда, либо жена Лота сбежала с другим мужиком и оставила соляной столп с приколотой на нем запиской.

Бог сделал это со мной, чтобы покарать тебя. Чай на плите.

Тебе все-таки придется сходить в магазин – я забыла.

(Соль не покупай.)

Путешествие на автобусе продолжалось на юг через пустыню Негев по направлению к Синайской пустыне. Там Моисей получил от Бога десять заповедей, вырезанных на каменных скрижалях. Мне кажется, эти плиты были разбиты к тому времени, когда их нашли летописцы и историки, поэтому некоторых крайне важных слов, которым надлежит следовать, на них не хватает. К примеру, «Не укради», «Не убий» и «Не прелюбодействуй» следует читать так: «Не убий время», «Не укради честь» и «Не прелюбодействуй слишком часто». Соблюдать такое гораздо проще.

Мы приехали в Эйлат за десять минут до захода солнца, и этого вполне хватило, чтобы изучить все достопримечательности. Город представлял собой скопление современных отелей, угнездившихся на северной оконечности Красного моря. Что самое примечательное – аэропорт находился всего в нескольких сотнях метров от пляжа. Когда приходит пора улетать, можете просто взять сумки и пойти в аэропорт. Таксисты, должно быть, ненавидят это место. Я бросил багаж в отеле и побрел к морю. Красное море поразило меня своей синевой, но потом я подумал, что Синее море было бы не столь оригинальным названием. Правда в том, что первоначально-то оно называлось Камышовым, но английский печатник семнадцатого века пропустил букву «е» в слове Reed, и море стало Красным (Red). Но все могло быть еще хуже. Если бы вместо «г» поставили «р», то море стало бы называться Peed – Напиписанным. И тогда ныряльщики дважды бы подумали перед тем, как в него окунаться.

Ночью я решил пройтись в поисках развлечений, но ничего приличного не нашел. «Великая победа» Саддама над американцами и британцами навлекла на людей абсурдный страх перед бомбежками, поэтому на улицах не было пьяных туристов, среди которых можно затеряться. Лишь кучка серьезных путешественников и длинноволосых австралийских дайверов. Я поужинал в одном из множества пустых ресторанов Эйлата и пешком дошел до отеля, чувствуя себя потерянным и одиноким. Той ночью, лежа в постели, я повторял короткую молитву, которая, как я думал, нагонит на меня избавляющую дремоту:

– Черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт…

Все-таки проигрыш я воспринял слишком близко к сердцу.

Следующие два дня я пытался быть хорошим туристом. Работал над загаром, занимался подводным плаванием с маской и посетил подводную коралловую обсерваторию. Но меня ничто не радовало. Проблема заключалась в том, что вокруг не было ничего, способного вывести меня из состояния жалости к себе. Мне требовались какие-нибудь события или люди – что угодно, чтобы я перестал чувствовать что тупо три дня подряд убиваю время, оставшееся до рейса домой. Это было безумие – я загорал на берегу Красного моря, плавал среди экзотических рыбок к коралловым рифам и мечтал вернуться домой. И ничего не мог с собой поделать – так уж все сложилось.

«Иерусалим пост» оказалась моим билетом на свободу. Эта израильская газета, которая выходит на английском, держала меня в курсе мировых новостей.[3] На третье утро пребывания в чистилище я вышел с чаем в сад отеля на крыше и пролистал спортивные страницы, выискивая новые результаты футбольных матчей в Англии. Мое внимание привлекла фотография двух футболистов в борьбе за мяч. В этой фотографии не было ничего необычного, кроме написанных ниже, мягко выражаясь, интригующих слов.

Иосси Арат из ФК г. Лод сбит с ног неуклюжим подкатом Марина Спыну из «Маккаби» (г. Кфар Кана) во вчерашнем матче, завершившемся со счетом 1:1.